Когда в январе-феврале страницы фейсбука природных фотографов запестрели снимками орланов-белохвостов и орлов беркутов, я не мог не включить в рабочий график поездку в Красноборскую пущу. Именно там во время специализированных фототуров и делали снимки мои коллеги.

Но им предшествовала огромная подготовительная работа орнитолога и владельца экоусадьбы «Заимка Лешего» Дмитрия Шамовича.

Можете представить в диком лесу маленькую избушку, в которой оборудованы места для четырех фотографов, есть газовый обогреватель и туалет?

Смогли бы просидеть в такой избушке двенадцать часов в ожидании орлов?

Если «да», то вы правильно поймете слова Дмитрия Шамовича:

— Выезжаем в шесть сорок. Если опоздаешь, я пойду спать. В засидке сидеть тихо, если прилетят орлы, сразу не снимать, не делать резких движений объективом, ни в коем случае не выходить из укрытия, пока я не приеду за тобой.

А красноборский лес завален снегом, Дима трактором прочистил дорогу к засидке, добраться туда можно только на его внедорожнике. За полкилометра до места съемки он выключает свет, и мы движемся почти в полной темноте. На улице минус тринадцать, внутри избушки минус восемь, до рассвета два часа. Романтика!

Дима инструктирует, как включать-выключать газовый баллон, еще раз напоминает про недопустимость резких движений объективом и уезжает. У меня есть спальник, можно расстелить коврик на полу и слегка вздремнуть перед фотосъемкой. Можно не спать, а поразмышлять о развитии экотуризма в нашей стране, о роли отдельных личностей, которые создают уникальные экотуры и делают жизнь многих людей интереснее. Но главное все-таки — ожидание: мне может повезти, я сделаю хорошие кадры, а могу уехать и с пустыми руками. По словам ребят, которые снимали здесь в предыдущие дни, обычно первый орлан появлялся сразу после обеда, потом к нему подтягивались и другие хищники.

У меня все действо начинается гораздо раньше.

В девять утра прилетают сойки.

Они пытаются есть мерзлое мясо, но кадры одиночных соек на туше лисы не кажутся мне эстетичными. Птиц мало, драк нет. Далеко на верхушке дерева сидит ворон, но он к еде не приближается. Как сказал позже Дима Шамович, этот ворон местный, его гнездо находится недалеко от засидки, он умеет считать объективы и никогда не садится, когда в укрытии есть люди.

Половина десятого, появляется первый орлан-белохвост. Он приземляется на ближайшее сухое дерево, сидит, смотрит по сторонам. У меня таких кадров множество, поэтому следую инструкции Димы — не фотографирую.

Минут через семь орлан улетает, так и не спустившись на землю.

Но через полчаса на его месте оказывается уже орел беркут.

Вот это мне уже гораздо интереснее — последний раз я хорошо снимал беркута тринадцать лет назад. Поэтому слежу за каждым его движением и ловлю интересные позы.

Фиксирую момент взлета.

Из серийной съемки выбираю кадр, в котором крылья птицы повторяют изгиб сухой ветки.

А беркут уже на туше лисы, начинает есть.

Как происходит утренняя трапеза орла, лучше показывает небольшой видеосюжет.

Рядом приземляется старый орлан-белохвост. Он садится на корни поваленного дерева и ждет, пока беркут насытится.

Но его опережает молодой орлан — как только беркут отлетает от лисы на несколько метров, на нее садится еще одна голодная птица.

Беркут возвращается, в птичьем ресторане назревает драка.

Два других орлана устремились к остаткам еще одной лисы.

У меня появляется возможность зафиксировать их передвижение по большому снегу, сделать динамичные кадры на подлете.

Птицы совершенно не обращают внимания на щелчки затвора фотоаппарата, у них одно желание — поесть!

Это самая лучшая ситуация для природного фотографа: на сцене сразу четыре птицы, тебе остается только не прозевать наиболее интересные мгновения.

Но есть другая проблема — выбор длиннофокусного объектива. У меня два фотоаппарата, на одном объектив четыреста миллиметров, на втором восемьсот. До орлов и орланов — метров двадцать. Портреты и крупные сюжеты лучше снимать восьмисотником, но в случае драк, когда обе птицы размахивают крыльями и стремительно передвигаются, они элементарно не вмещаются в кадр.

Вот здесь орлан-белохвост вздумал атаковать орла беркута. Из всей стычки у меня получился только один приличный кадр, когда понятно, почему птица повернулась когтями вверх.

Здесь две птицы движутся перпендикулярно, но из-за жесткой кадрировки я смог выхватить глаза и когти только одной.

Это уже последствия драки — беркут отгоняет орлана от еды.

Конечно, у восьмисотника были и свои плюсы — в первую очередь, возможность зафиксировать динамичные моменты, когда птицы находились на более дальнем расстоянии.

Орел беркут переходит от одной туши к другой.

Орлан-белохвост пытается закрыть крыльями свою еду.

Беркут показывает мастер-класс по цирковому искусству — жонглирует лапкой лисы.

Орланы внимательно за этим наблюдают.

Я принципиально не снимаю общий план птичьего ресторана, так как из-за волчьих и лисиных ребер он смотрится не очень красиво. Но этот слегка статичный кадр показывает, что там происходило.

После смены объектива появляется возможность во время драк зафиксировать обоих противников.

Только вот, слегка насытившись, драться они стали неохотно.

Может быть, именно поэтому я и не смог идеально снять самый интересный момент.

Два орлана долго сидели — один на верхушке сухого дерева, другой на ветке. Я переводил объектив то на одного, то на другого, ожидая какого-то действия. И вдруг третий орлан начал атаку.

Я среагировал, но резкость пошла по той птице, на которую нападали. Из шести кадров этот оказался самым лучшим: видна динамика ситуации, можно представить, какой стремительной была реакция птицы, которая подверглась нападению, но... не хватает резкости.

О чем это говорит?

О том, что надо снова ехать в Красный бор.

Зима еще не окончилась...